Овстуг, усадьба Тютчева (фото, окончание).
Продолжение. Начало здесь.
Мы протиснулись в узкую калитку высоченного забора и двинулись аллеей, по которой когда-то бегал вприпрыжку маленький Тютчев. Шли, имея в виду ту самую тютчевскую беседку, откуда со слов брянских товарищей особенно хорош восход солнца. Как я уже говорил, они явно были завсегдатаями этих мест.
Не успели мы совершить поворот к пруду, как в нашу сторону из тени усадьбы зашагал неприметный человек с коротко закатанными рукавами. В руках он держал блокнотик, на рукаве болталась красная повязка.
— У нас платно, — предупредил распорядитель с середины пути. — 50 рублей с человека за осмотр поместья.
— Нам не смотреть, — отмахнулся один из брянских товарищей. — Мы к Поэту!
Он начал готовиться к поездке ещё вчера, во время дороги от Брянска несколько раз подкреплялся, чтобы поэзия не слишком наваливалась. Разные препятствия на пути к Белой беседке не нравились ему.
— 50 рублей с человека как за осмотр, — твёрдо сказал распорядитель, — В усадьбу будете заходить?
— Почём пенаты? — заинтересовался другой брянский товарищ.
— 200 с экскурсоводом. Есть лошади и коляски: не желаете с ветерком?
— Мы к поэту, — покачал головой первый брянский товарищ. — Какое место погубили…
Расплатившись, мы двинулись к белой беседке, откуда открывались отличные виды на пруд, на окрестности, на толстых ленивых карпов, стоящих в низкой воде, на комочки утят, ловко заныривающих до самого дна мелкого Овстуговского прудика.
Стояли, смотрели, слушали, как брянские товарищи костерят на все лады того, кто придумал брать деньги за возможность прикоснуться к поэзии; вспоминали разные другие эпизоды, свидетельствующие об общем ухудшении нравов; как трещат стрекозы, как в другой стороне усадьбы ржут лошади:
— Вообразите только! Вот коляска с поэтом Тютчевым въезжает в поместье. Вот из господского дома высыпает толпа дворовых: «Барин приехал! Фёдор Иваныч вернулись!». Вот несут рюмку водки на подносе с фамильным вензелем. Выпил, губы обтёр, глаза поднял, а ему счёт! За рюмку, за водку, за осмотр поместья, за ромашки за лепеста подёргать, а он не то что посмотреть, он и въехать ещё не успел как следует. В дом, барин, заходить будете? Скидочка сегодня. А Тютчев такой: нет-с, господа… Осмотром ограничусь, пожалуй. Разве вот на лодке часик купить? Почём без вёсел будет промчать по водной глади? Смотри-ка, как запад разгорелся, непременно надо промчать.
И не давая опомниться, второй брянский любитель поэзии простёр руку к солнцу и немедленно прочёл:
Чудный день! Пройдут века —
Так же будут, в вечном строе,
Течь и искриться река
И поля дышать на зное.
С тем и уехали.
