Мистический киносеанс 30 лет назад
Всякие кинокартины я в жизни смотрел, комедии, трагедии, 12 стульев и «Карты, деньги два ствола», братьев Коэнов и великолепного Бабочкина в роли Чапаева, если только память не подводит. Многое видел, а только ничего не сравнится с мистическим детективом, который показывал IV канал лет эдак 30 тому назад. Италия. Названия в памяти не нашёл.
Сюжет там был простой, как три рубля. Киносеанс. Премьера детектива. Собрались на премьеру тысячи народу. Ну, может, поменьше — сколько их там в кинотеатр вмещается. Пьют коктейли, ругаются, обсуждают, садятся, гаснет свет, рамка, поехали.
Долго ли, коротко — с экрана в зал целится один из главных героев премьерной кинокартины, щурится, говорит сакраментальное «Теперь ты умрёшь», выстрел. Все вздрагивают, кто-то вскрикивает, убили, мол, убили.
В зале включается свет, организаторы показа бегут на крик — на тебе, реально труп в зале с огнестрельным (?) ранением прямо в сердце. Совершенно случайно в зале оказывается детектив, который действует по заведённому веками порядку: двери в зал запирает, всех впускает, никого не выпускает.
По результатам расследования выясняется, что ничего путного сказать нельзя. Дырки в экране нет, если кому интересно. В туалет выходил друг режиссёра. Завистники. Прелюбодеяния. Скандалы. Много чего всплывает. Детектив поднимает палец: все по местам, будем делать следственный эксперимент. Труп уносят в сторонку, на место покойника садится доброволец (?). Поднимаются в будку киномеханика, заряжают эту часть фильма с начала, выключают свет в зале, рамка, поехали.
С экрана в зал снова целится один из главных героев премьерной кинокартины, снова звучит сакраментальное «Теперь ты умрёшь», выстрел. Все вздрагивают, кто-то вскрикивает, убили, мол, убили.
В зале включается свет, организаторы показа во главе с детективом бегут на крик — на тебе, реально второй труп в зале с огнестрельным (?) ранением прямо в сердце. Детектив успокаивает ошеломлённых зрителей: мы на верном пути, товарищи. Истина где-то поблизости. Но нам потребуется доброволец из зала, чтобы наверняка вычислить поддонка, затеявшего эту комедию с трупами.
Доброволец находится, дальше всё по привычному сценарию. Минус один доброволец, плюс один труп. Итого три.
В зале находится ещё один доброволец, который требует вложить свой палец в дырку от раны: он, де, считает, что это рекламный ход продюсеров и трупы все ненастоящие. Осквернять тела недоверием ему не дают, зато милостиво разрешают самому проверить силу искусства: усаживают на несчастливое кресло, запускают кинокартину с привычного уже места, весь зал с напряжением смотрит на бедолагу, кино-то уже до дыр засмотрели.
Выстрел, тишина. Понятно: соседи предпочли освободить ряд. Свет включили, смотрят, а на несчастливом месте ещё один покойник.
Надо ли говорить, что детектив не смог остановить свои зловещие следственные эксперименты? Надо ли говорить, что, в конце концов, он сам сел на это место? Надо ли говорить, чем это заканчивалось всякий раз?
Потом кино подошло к концу, и по экрану побежали титры. Настоящее кино, по ТВ на IV канале. Кто кого убивал и зачем, так и осталось непонятным. Один труп вроде ожил, но это неточно.
Много лет я слежу за новинками кинематографа по мере сил, то «Три орешка для Золушки» посмотрю, то «Брат-2» с «Фарго», а ту картину пр-ва Италия нет-нет, да и вспомню. Иногда думаю: найти, что ли, пересмотреть. Узнаю хоть, кто стрелял, куда попадал. Потом подумаю: нет, не буду. Окажется какая-нибудь ерунда постмодернистская; моё кино, которое в голове осталось, на голову выше Антониони, например, а похоже оно хотя бы частью своей на исходное — какая разница.
P. S. Когда я уже нажал кнопку «Отправить», вместо длинного текста, начинающегося словами «Всякие кинокартины я в жизни смотрел…», обнаружил девственно белую страницу.