Человек и одуванчик на весах композиции

Вот человек, куда его ни поставь в поле кадра, он всегда будет центром композиции. И человек будет не только центром, но и равновесом композиции, даже вопреки ее законам. Особенно, если это молодая женщина, которая недурна собой, и осенью, и непременно грустна (слегка).

И справа в композиции может происходить, что угодно, хоть термоядерный взрыв (не то, что ряд забора и вплетенной осенней листвы в половине кадра справа) — мы все (мужчины, разумеется) будем смотреть влево, на женщину, и ничто не перевесит наше восприятие в суету сует, что справа переполняет. Ибо, помимо законов композиционного строя есть еще законы жанра — и они главнее правил расположения линий и цветовых пятен на холсте. Вернее, они приоритетны для нас, людей.

Ой! Да что вы снова про основной инстинкт! — возразят мне — Да им уже все тут застелили в этом мире. Куда ни плюнь, попадешь то в магазин женской одежды всех цветов и стилей, то в интернет магазин косметики. Мужчинам и одеться негде стало (по средствам, разумеется). А вот природа — она вечна, и в особых выделениях за счет метаморфоз вашпе не нуждается. Покажите нам природу, и чтобы в ней (без человека) хоть что-то выделялось, да так, чтобы охнули все. Покажите, и все тут.

Извольте, покажу. Вот — одуванчик. Выделяется? Безусловно. А чем? Представьте себе лето, зелень кругом и синее-синее небо, и поляна из одуванчиков. Выделяются? Едва ли. Почему? Много их, ряды, и все не обдуты, ожидают (как в том анекдоте — станки, станки, станки)… И поставьте один мак, там, в отдалении, на грани миража, чуть алеющий. И все — вы уже там, вы уже с ним, и бежите к нему, топча без пощады толпы одуванчиков. А вот если один, да в середине октября, и не обдутый. А-а-а… То-то!

Во всем соблюдается приоритет закона жанра над законом композиционного строя.